the same touch that heals me left a scar
It's book time!
Ну чё, я же одолею 100 книг за год? No fucking way, привык растягивать процесс, но хоть постремлюсь к этой цели
.
1 – 10
1. Глория Му по сценарию Бориса Акунина, "Детская книга для девочек"
8,5 out of 10Знаете, моя главная эмоция на протяжении всей книга - укаваенность. Серьезно, я бегал по чатам, орал AAAAAAWWWWW МИМИМИ НЯЯЯЯЯЯЯ I JUST CAN'T TOOOOOO SWEEEEEEET. К концу чувство немного прошло (хотя в третьей части снова возвратилось), однако в целом всё равно: книга прямо таки полна милоты. Пожалуй, Гелечка теперь одна из любимых героинь во вселенной Акунина.
Если уйти от эмоций, то эта книга ничуть не хуже первой "Детской книги", которая теперь с отметкой "для мальчиков". Разве что - переживаний больше, чем экшена (куда больше!), да и сюжет попроще, зато герои несколько более прописанные и интрига с клиффхангером почти что в современной части. Плюс - да, кавайности однозначно куда больше. Ластику я так не умилялся таки.
Не обошлось и без ангста. Ангста вполне ожидаемого, учитывая изначальную расстановку, и достаточно лёгкого, but still.
2. Милан Кундера, "Вальс на прощание"
9 out of 10Досталась мне эта книга почти рандомно - был в Ашане, чтобы не таскаться просто так за мамой, решил прикупить какую-нибудь книжку - увидел знакомую фамилию, помнится, её на Истории Литературы нам называли. О чём она? О пяти днях из жизни нескольких людей, ранее двигающихся разными путями - однако тут их жизни переплетаются. Кто-то в результате погибнет, кто-то - обретёт свободу, кто-то получит неподъёмный груз на всю жизнь. Персонажи - очень разные, и все - очень верибельные. Рассказчик - крайне беспристрастный, но при этом вгрызающийся в самую суть всех персонажей, в суть отношений между ними - и раскрывающий нам эту суть... И - это круто.
Что мне больше всего нравится в этой книге - эта беспристрастность, возможно, именно поэтому, несмотря на достаточное количество весьма трагичных событий, ангста не ощущается. Я бы вообще назвал общее настроение книги - светлым. Пусть в людях вскрываются многие гадкие, по-хорошему, качества, пусть нелицеприятные мотивы и поступки обличаются - однако это не ощущается как нечто мерзкое и плохое, просто как... нечто человеческое.
А, и перевод.... Или сам автор, не знаю, но на "скипетре" в R-сцене я поржал, да
В общем и целом, мне однозначно понравилось, буду искать ещё что-нибудь этого же автора - "Невыносимую лёгкость бытия", название офигенно.
И пара больших цитат же!
"Но послание, которое приносит ему эта женщина, говорит о чём-то большем. Оно пришло в последнюю минуту возвестить ему о красоте. Да, о красоте, и Якуб едва ли не с испугом осознал, что, по существу, не имел о ней никакого понятия, что пренебрегал ею и никогда ради неё не жил. Красота этой женщины завораживала его. У него вдруг возникло ощущение, что во всех его решениях была какая-то погрешность. Что он забывал учитывать нечто важное в жизни. Ему показалось, что, знай он эту женщину, его решения были бы иными".
<...>
Нет, не то чтобы у него никогда не было красивых женщин, но к их очарованию он относился как к чему-то сопутствующему. То, что толкало его к женщинам, было жаждой мести, тоской, неудовлетворенностью, а подчас жалостью и состраданием, женский мир сливался у него с горькой драмой этой страны, где он был преследователем и преследуемым и где пережил много раздоров и мало идиллий. Но эта женщина вдруг предстала перед ним отделенная от всего этого, отделенная от его жизни, она пришла откуда-то извне, она явила себя, явила себя не только как красивая женщина, но и как красота сама по себе и сообщила ему, что и здесь можно было жить иначе и во имя чего-то другого, что красота больше справедливости, что красота больше правды, что она реальнее ее, бесспорнее и даже доступнее, что красота надо всем прочим и что в эту минуту она потеряна для него навсегда. Что она пришла явить ему себя в последнюю минуту лишь затем, чтобы он не думал, что познал все и прожил здесь свою жизнь, исчерпав до дна ее возможности".
"Что говорил этот человек? Что уезжает навсегда. Тихая затяжная тоска сжала ей сердце. Тоска не только по этому человеку, а по утраченной возможности. И не только по этой конкретной возможности, а по возможности, как таковой. Она затосковала по всем возможностям, которые не заметила, упустила, от которых увернулась, и даже по тем, которых никогда не было.
Этот человек сказал ей, что провел всю жизнь, точно слепой, не подозревая даже, что существует красота. Она поняла его. Ведь и с ней произошло похожее. И она жила в ослеплении, не видя ничего, кроме одной фигуры, высвеченной резким прожектором ревности. А если бы этот прожектор вдруг перестал светить? В рассеянном дневном освещении появились бы тысячи других фигур, и мужчина, который до этого казался ей единственным в мире, стал бы одним из многих".
да, моя система оценки рандомна
3. Уильям Шекспир, "Много шума из ничего"
8 out of 10мимими
ачивка открыта: шипперить кого-либо из произведения более чем вековой давности!
"Бенедикт
Отец, постойте. Кто здесь Беатриче?
Беатриче
(снимает маску) Я за нее. Что от нее угодно?
Бенедикт
Вы любите меня?
Беатриче
Не так чтоб очень.
Бенедикт
Так, значит, дядя ваш, и принц, и Клавдио
Обмануты: они клялись мне в том.
Беатриче
Вы любите меня?
Бенедикт
Не так чтоб очень.
Беатриче
Так Геро, Маргарита и Урсула
Обмануты: они клялись мне в том.
Бенедикт
Они клялись, что вы по мне иссохли.
Беатриче
Они клялись, что насмерть влюблены вы.
Бенедикт
Все вздор! Так вы не любите меня?
Беатриче
Нет - разве что как друга... в благодарность...
Леонато
Брось! Поклянись: ты любишь Бенедикта.
Клавдио
Я присягну, что любит он ее.
Вот доказательство - клочок бумаги:
Хромой сонет - его ума творенье -
В честь Беатриче.
Геро
Вот вам и другой,
Украденный у ней, - ее здесь почерк:
Признанье в нежной страсти к Бенедикту.
Бенедикт
Вот чудеса! Наши руки свидетельствуют против наших сердец. Ладно, я беру тебя; но, клянусь дневным светом, беру тебя только из сострадания.
Беатриче
Я не решаюсь вам отказать; но, клянусь светом солнца, я уступаю только усиленным убеждениям, чтобы спасти вашу жизнь; ведь вы, говорят, дошли до чахотки.
Бенедикт
Стой! Рот тебе зажму я!
(Целует ее.)"
иииии это всё, что мне есть сказать) мимими, очаровательная лёгкая вешица)
4. Терри Пратчетт, Нил Гейман, "Добрые знамения"
8,5 out of 10
Вообще, я её ещё месяц назад прочёл, больше, но как-то всё занят был.
Мне понравилось, я уже купил себе Пратчеттовский роман "Nightwatch" и скачал пару первых выпусков Геймановского "Sandman". Первый идёт так себе, ибо книжка бумажная и словаря там нет, а мне таки даже до такого уровня нэйтив спикерс далеко, так что, с моей-то въедливостью и ненавистью к неизвестности, а к второму пока не приступил.
Ну да не суть.
Книжка мимими, главные герои прекрасны, пусть и предсказуемы, события в меру закручены, запутаны, Кроули неебически иппичен, главная идея книги (ну, ИМХО - тот факт, что человечество, скажем так, заслуживает... второго шанса) мне созвучна. Ну и вообще, всё весело, забавно, легко и мимими.
5. Вампилов А. В., "Утиная охота"
9,5 out of 10
Просто отличная пьеса, пожалуй, станет одной из моих любимых. Жутко хочется посмотреть на сцене: на воображение не жалуюсь, однако... Хочется, в общем).
Ангстно, пронзительно и дико верибельно. Но, честно говоря, воспринималось мною нейтрально: помнится, в "
А ещё, вот это ахуенно:
"ОФИЦИАНТ (подходит к Зилову, толкает его в бок, поднимает ему голову).
Я - лакей?
ЗИЛОВ (смутно). В чем дело?..
ОФИЦИАНТ. Я спрашиваю: я - лакей?
ЗИЛОВ. Ты?.. Конечно. А кто же еще?
Официант оглядывается, потом бьет Зилова в лицо. Зилов падает между
стульев. Официант без всякого перерыва начинает убирать со стола".
Вообще, мне внезапно жаль, что официанта было мало, окда. Я б не отказался от бОльшего его участия в сюжете.
6. Шварц Е.Л.
"Обыкновенное чудо"
9 out of 10Абсолютно внезапно прочиталось, и сам не понял, как оно так получилось, а вдруг обнаружил себя читающим)).
Вообще, отличная история, конечно, очень правильная и настоящая - не прибавить и не убавить,только конец слит. Оно всё такое... по-мимимишному несерьёзное. А уж это - ""Я три дня гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны" - просто классика. В общем. не пожалел, что перечитал).
"Голый король"
8 out of 10Я решил, что раз уж начал перечитывать Шварца, то что уж там, какие-то четыре пьесы xD. Надо сказать, что это - вторая пьеса, которая приходит на ум при его имени. Третья - "Снегурочка". О "Драконе" я вообще не знал, но о нём ниже.
Это, ИМХО, вещь не столь прекрасная, как "Обыкновенное чудо" - та пьеса, мне кажется, более наполненная, что ли, богаче смыслом. Это - в первую очередь этакий микс из нескольких сказок - микс вполне годный и логичный, впрочем. Полагаю, если бы я не знал сюжет наперёд, читать было бы менее скучно, а так преодолевал с некоторыми сложностями). Впрочем, энивэй: это по-настоящему хорошая детская сказка, которая достойна внимания.
"Дракон"
10 out of 10
Я ещё не дочитал, правда, но уже хочу сказать, что мне она представляется невероятно актуальной вещью - сказка, вроде бы, но и не совсем сказка. В общем-то, аналоги более чем очевидны - только вот Ланцелотов у нас нет. Наверное, банальное звучит, но, кажется, от этой фразы не деться).
Не буду забегать вперёд. Надеюсь, не сольётся.
UPD: Ох, это было просто outstanding.
Только, по-моему, это очень грустная сказка. Только эта фраза чего стоит: "Я научился думать, господин президент, это само по себе мучительно".
Я думаю, она маст рид. Я только приступил к дневникам, правда (читал о них положительное что-то у Акунина), но эта вещь - просто гениальна, на грани шедевра.
7. Рассказы Вампилова А.В.
8 out of 10Совершенно разные по настроению и по, скажем так, мотивации, что ли. Это, конечно, совсем не Чехов или Горький - эти куда больше зарисовки, своего рода драбблы, чем полноценные рассказы, однако, ИМХО, они всё равно вполне достойны внимания. Тут есть и стёб, и мягкое подшучивание, и лёгкая грусть, и наивный в меру романтизм. И... При всём этом, выделить какие-то любимые или особо запомнившиеся я не смог: они как-то идут цельно, и чувствуется, что автор - один, несмотря на столь разные сеттинги и направленности. В общем, это было хорошо.
Хотя вру. Сохраню таки один на память себе: "Финский нож и персидская сирень"Финский нож и персидская сирень
Переполненный, раздираемый распрями автобус остановился, наконец, там, где высаживается большая часть пассажиров. Все отдыхающие солнечным летним воскресеньем за городом знают, сколько дерзости, сколько грубой энергии нужно для того, чтобы уехать к месту отдыха на автобусе. Но вот из автобуса выходят смущенные влюбленные, выходят семьи, счастье которых, казалось, могло быть омрачено лишь поездкой за город на автобусе, и небольшие группы приятелей-сослуживцев, приехавших сюда выпить и закусить. Гражданин лет девятнадцати сошел последним, но сделал он это не из вежливости, а случайно. Зато никто не мог бы отказать ему в красоте. Лицо мужественное, но со следами каких-то происшествий и слишком дерзким взглядом. Одет с неподдельной небрежностью, что полностью гармонирует с его свободными манерами и развязной походкой. Вид самый независимый, но в то же время заметно, что этот человек постоянно ждет чего-то нехорошего. И действительно, он постоянно должен подозревать, опасаться, быть начеку. Этого требует его нервная профессия. Своей профессией он обязан исключительным стечениям жизненных обстоятельств и редкому воспитанию. Пяти лет он лишился обоих родителей и был усыновлен дядей. Одинокий дядя принял племянника неохотно. Одиночество больше всего ему подходило при образе жизни и способах приобретения средств для этой жизни. У него, например, всегда были основания внезапно покинуть насиженное место, с тем чтобы не возвращаться туда даже за своими вещами. Впрочем, вещи эти не были его собственностью, а попадали в его руки без ведома их настоящих владельцев. Он вел пьяное существование, и уважать его можно было только за преклонный возраст. К своей свободе относился ревниво, но в конце концов так скомпрометировал себя перед обществом, что мог жить только далеко, в суровом малозаселенном краю. К несчастью, этот дядя имел педагогическую жилку. Личным примером и непосредственными поучениями он воспитывал племянника по своему подобию. Конечно, люди вырвали бы восприимчивого мальчика из лап этого воспитателя, но мальчик в силу исключительных способностей, которые в нем открыл и развил дядя, успел угодить уже в детскую трудовую колонию, откуда несколько раз бежал. Растянув эти побеги до совершеннолетия, он попал на два года в тюрьму и вышел оттуда опытным и энергичным нарушителем законности. Разумеется, он не был счастливым. У этого человека могли быть удачи, но не могло быть счастья. Чем больше он задумывался над своей жизнью, тем чаще ему казалось, что он не любит своей профессии. Он стал замечать, что ворует и грабит безо всякого увлечения, без любви к делу. К честным людям стал приглядываться с завистью и раздражением. Особенно раздражали его студенты. Ему уже девятнадцать лет, а его жизненная перспектива тянулась длинной вереницей бутылок и упиралась во что-то темное и безнадежное. Деньги между тем имели для него цену лишь тогда, когда их у него не было. Последнее время у него не было денег. Воровать он не любил – ему больше нравилось грабить. Ограбив кого-нибудь, он получал сознание того, что он сильнее ограбленного, каким бы честным и умным ни был последний. И все-таки ограбленному он завидовал, и, может быть, для него быть счастливым значило быть честным. Но он считал честную жизнь чем-то в высшей степени ему не свойственным и не подходящим. Тело у него было исписано эпитафиями и лирическими откровениями, которые должны были свидетельствовать о душевной обреченности и безнадежности. Было воскресенье, граждане ехали за город отдохнуть, но его каторжная профессия, как видно, и не предполагала выходных дней. В одном месте лес с городом соединял запущенный сад, который когда-то окружал чью-то дачу и был огорожен. Теперь забора не было, сад зарос, но остался садом, потому что там попадались акации, черемуха, сирень и кусты непривитых яблонь. Поглощенный мрачными грабительскими мыслями, молодой человек незаметно для себя очутился в самом глухом уголке сада, где попадалась еще не истерзанная любителями живых цветов сирень. Уголок этот благоухал. Но из молодого человека формировался уже алкоголик, так что запахи он чувствовал смутно. Равнодушно взглянув на пышный куст персидской сирени, он уже хотел повернуть назад, как вдруг заметил по ту сторону куста белое платье. «Снять часики», – пришла ему в голову привычная мысль. Оленька Белянина любила одиночество. Этот заброшенный сад привлекал ее всем: и тем, что он заброшен, и тишиной, и запахами, и еще многим, что находила в этом саду она одна. Забравшись в заросли, она читала писателей-романистов, любила Тургенева, и в ней самой было очарование Лизы Калитиной. Оленька прошла тихим ровным путем через школьные классы в студенческую аудиторию. Юность ее светла и спокойна, и все неожиданности были у нее впереди. Это была нежная, чуткая, отлично воспитанная девушка, и трудней всего она воспринимала какие-либо отклонения от нормального. Мысль быть ограбленной никогда не приходила ей в голову. Молодой человек между тем подошел, остановился в двух шагах и стал ориентироваться. Часы ему понравились с первого взгляда, но их владельца он нашел унизительно беспомощным. «Сразу же отдаст и будет плакать», – подумал он.
– Который час? – спросил он, вкладывая в свою интонацию большую дозу грабительского сарказма, за которым слышится, что хозяину часов, не имеющему высокоразвитого чувства времени, предоставляется возможность ответить на этот вопрос в последний раз. Но этот зловещий вопрос, который настораживал, приводил в растерянность, заставлял трусить всякого, кому он задавал его наедине, на Оленьку Белянину не произвел никакого впечатления. Это показалось ему странным. Между прочим, у Оленьки была та наружность, мимо которой нельзя пройти без зависти или без любопытства, и молодой человек не– ясно осознал, что ему было бы неприятно иметь такого голубоглазого врага.
– Без десяти пять, – любезно ответила она.
– Врут ваши часы, – решительно сказал молодой человек. – Снимайте их, будем чинить. И он сделал к ней шаг, но только шаг. Его остановил ее взгляд. В глазах ограбленных им людей он привык видеть страх, осуждение, презрение. Но девушка смотрела на него весело и с любопытством. Это было ново и неожиданно и так не предусмотрено практикой, что молодой человек растерялся.
– Вы что – странствующий агент часовой мастерской? – спросила она, улыбнувшись.
– Да, я… странствующий… – пробормотал он и неловко опустился на траву. Они молчали. Оленька с интересом продолжала его разглядывать. Этот молодой человек выглядел несколько необычно. Следы каких-то происшествий на лице придавали ему в ее глазах романтический оттенок.
– Неужели вы не нашли другого повода, чтобы заговорить со мной? – сказала она, продолжая улыбаться, и он понял, наконец, что предложение снять часы она принимает за шутку, а его считает честным человеком, и вдруг почувствовал себя во власти какого-то сложного непонятного состояния, которое делало его попытку снять часы у этой девушки попыткой страшно нелепой и несостоятельной. Она что-то говорила, что-то спрашивала, но прошла минута, прежде чем он стал понимать ее и отвечать на ее вопросы. Непосредственность была природной чертой Оленьки Беляниной. И они разговорились. Это был обычный для двух незнакомых молодых людей разговор, который состоит из шуток и отгадываний имен и рода занятий собеседников. Разумеется, этот разговор не мог быть для молодого человека приятным. Что Оленька студентка, стало известно быстро и легко. А он…
– И уж, конечно, вы не артист, – гадала Оленька. – Вы только что так грубо и так неталантливо пытались изобразить разбойника.
– Разбойника… – повторил он, – вы видели его когда-нибудь?
– Не видела, – самоуверенно отвечала она, – но представляю его лучше, чем вы. Он взглянул ей в глаза и улыбнулся. Может быть, потому, что в жизни ему приходилось редко улыбаться и невинная улыбка хорошо сохранилась у него с малых лет, у грабителя оказалась детская улыбка. Было это трогательно, как грустная любовь веселого юмориста, и Оленьку такая улыбка не могла не взволновать. Кроме того, она смутно почувствовала, что где-то близко около этого разговора бьется самое важное, самое сокровенное в этом человеке. Они отвели глаза, и оба, каждый по-своему, смутились.
– Какая это книга? – нарушил он паузу и протянул за лежавшей у ее ног книгой свою руку. Обшлаг рубахи скользнул к плечу, и тут Оленька увидела на его руке непринужденно начертанную каким-то опальным художником Венеру и одну из эпитафий – яркую грубую татуировку.
– Что это? – улыбка мгновенно улетучилась с ее лица.
– А это, – сказал молодой человек чужим голосом, – наколка. Я, между прочим, разбойник и есть. В горле пересохло, а ему захотелось вдруг говорить и говорить. Он взглянул ей в глаза. В них были страх, осуждение, презрение.
– Вам нужны часы? – проговорила она сухо. Он молчал. Через несколько мгновений послышался шелест травы под ее ногами. Шла она или бежала, он не видел. Он сидел на земле, опустив голову и беспомощно, как подраненная ворона крылья, расставив руки.
"Дом окнами в поле"
7 out of 10Интересно, у него все пьесы такие? Короткие, скорее похожие на рассказы, просто воплощённые в форму пьес.
Да и вообще, все произведения, возможно. Вот о чём оно - не описать, но после прочтения одолевает странная грусть.
Мне кажется, он всё-таки хороший автор. В нём есть нечто... Нечто такое, что заставляет читать дальше, пусть смысл, вкладываемый им, очевиден и достаточно банален, как и сюжеты.
"Провинциальные анекдоты"
8,5 out of 10А вот это, по-моему, очень и очень хорошо; вторая история - "Двадцать минут с ангелом" - понравилась больше первой, пожалуй, она как-то пронзительнее и верибельнее. От первой - хотя я понимаю, что, в принципе, это всё не так уж и нереалистично - веет каким-то трэшом, а вот вторая этого привкуса лишена. Не до конца, правда, остались капельки упоротости, но не так явно, что ли.
Обе они, опять же, хоть и смешны, но по-грустному смешны - или же я вижу то, что хочу видеть; это, в конце концов, яркий пример, когда искусство отражает реальность, а не строит новую, так что каждый видит то, что ему угодно - точнее, что ему близко. Возможно, показательно, что первая показалась мне забавней).
8. "Дело техники" by lajtara и Клепуся
7 out of 10Посоветуемый Мантихор постхогвартский снейджер-макси оказался миди, а не макси вовсе, и мне, вообще, надо было занизить ожидания. Не понравилось, что в конце оказалось, что спойлерУГРОЗА ВСЕМУ МИРУ КОНЕЦ СВЕТА ААААА. А в целом - вполне годно). В меру верибельно, Гермиона милая, Северус не сильно OOC, сюжет бодренький, читается легко. Есть свои покоробившие меня моменты, типа спойлерпервой близости - ШТАЭТОБЫЛО вообще? ощущение, что автор просто хотел их побыстрее трахнуть, в жопу логику, но общая картина сложилась на уровне "сойдёт".
9. Neil Gaiman, "Stardust"
9 из 10I don't really like fantasy stories, though I did read this one several years ago. I'm not going to say that it had made such an impression on me, that I decided to re-read it now, but... Well, everything is better in the origin. And this one, it's really magical and inspiring story. I like Gaiman's style, and the book's language is appropriate for me - I mean, it's not like Shakespeare, when I was to look in the dictionary every two monutes (yeah, my language's level is awful).
On the other hand, I do not feel anything towards characters. Perhaps it will change - at least, I hope so.
UPD: отличная сказка, но концовка странная и даже ангстная Т_Т .
10. Орсон Скотт Кард, "Игра Эндера"
8,5 out of 10На самом деле, это было очень хорошо.
История хороша своей верительностью. Сюжет прописан до мелочей – как в плане поступков персонажей, так и в плане вселенной в целом; вопросы может вызвать разве что конец, но в первую очередь за счёт того, что он больно уж короткий и смазанный – в то время как повествование в основной части идёт медленно и размеренно.
История отличается крайней логичностью. Язык у автора (точнее, у переводчика) откровенно беден, некоторые конструкции смущают глаз, но оно, может быть, так и надо. Книжка, в конце концов, о ребёнке в первую очередь– какая тут высокая художественная лексика? И такая лексика вполне передаёт его видение мира. Но, видение видением, а структуры всё равно время от времени заставляют фэйспалмить. Поэтому таким главным резоном читать я считают сюжет – он умный, верибельный, со своими сюрпризами и достаточно надрывный. Добра и зла – нет. Множество вещей, которые совсем не то, чем кажутся. Множество важных, актуальных, в общем-то тем – причём как вечно-актуальных, так и тех, что были действительны для автора. И в чём-то действительны для нас сейчас.
Крига, в первую очередь, о детях. Хорошо рассматривается детская психология. Она часто кажется очень взрослой; вообще, и в самой книге дети не считают себя детьми, их поступки и поведение вполне себе взрослые. Но мне кажется, это не столько особенность героев автора, которые все поголовно, вроде бы, лучшие из лучших, а вполне себе чёткий месседж – о том, что дети не особо отличаются от взрослых, и множество различий искусственны по сути своей.
А может это я пессимист, и мне взрослые, вроде бы, люди с абсолютно детским мировоззрением слишком часто попадались.
О чём книга? об... Играх, наверное. Играх всех видов. Если брать сюжет, то он, в общем-то, весьма прост: одного бедного, замученного, но чрезвычайно умного мальчика с огромным потенциалом в силу определённых обстоятельств назначили будущим спасителем Земли, которой грозит очередное нападение инопланетян. Но этого героя из него надо вырастить. Игра оказывается лучшим методом для этого.
Мне кажется, её стоит хотя бы начать. В ней есть что-то такое, что заставляет сердца замирать. Наверное, это этот отстранённый язык автора, ну и психологизм, конечно.
Ну и цитатка.
тЫк«– Нет, нет, меня не интересует, как их тогда убивали, меня интересуют они сами. Я ничего не знаю о них, а ведь предполагается, что когда-нибудь мне придется сражаться с ними. Я в своей жизни дрался не раз – побеждал в играх… и не только в играх. Побеждал потому, что понимал ход мыслей противника. По действиям угадывал замысел, план боя. И отталкивался от этого. Да, в этом я хорош. Проникновение в мысли других людей.
– Уж это проклятое семейство Виггин!
Валентина шутила, но боялась, что Эндер прочтет ее мысли, как читал мысли врагов. Питер всегда понимал ее – или думал, что понимал, – но сам был такой свиньей, что ей не приходилось стыдиться, когда он угадывал даже самые грязные мысли. Но Эндер… Валентина не хотела, чтобы он понял ее, не хотела обнажаться перед ним. Ей будет стыдно.
– Ты думаешь, что не сможешь разбить жукеров, если не поймешь их?
– Все еще серьезнее. Одиночество и безделье располагают к самоанализу. Я пытался разобраться, почему так себя ненавижу.
– Нет, Эндер.
– Не говори: «Нет, Эндер». Мне когда-то потребовалось много времени, чтобы догадаться, но поверь, я ненавидел себя. И ненавижу… Все сводится к одному: вместе с настоящим пониманием, позволяющим победить врага, приходит любовь к нему. Видимо, невозможно узнать кого-то, вникнуть в его желания и веру, не полюбив, как он любит себя. И в этот самый миг любви…
– Ты побеждаешь. – Сейчас она не боялась его проницательности.
– Нет, ты не поняла. Я уничтожаю врага. Я делаю так, чтобы он больше никогда не смог подняться против меня. Втаптываю в землю до тех пор, пока он не перестает существовать.»
11. Suzanne Collins, "Hunger Games"
8,5 out of 10Отличная история, неглупая, местами напряжённая и местами же мимими и аввв.
О самих играх писать не буду; идея, может быть, не сильно нова и нестандартна, но раскрыто неплохо, и читается вполне драйвово.
Кэтнисс – определённо няшный персонаж, и с определённым раздраем в душе, и со склонностью к рефлексией в некоторой мере. Все эти её метания, лежащая на ней тяжёлая ответственность, огонёк бунта в глубине души – всё это вместе образует интересную героиню, отлично выглядящую в качестве рассказчика. Пожалуй, не отказался бы от точки зрения Питы – тоже рациональный персонаж, но с большей степенью ангста и с меньшей степенью раздрая. В концовке он прямо таки очень хорош. Интересно посмотреть на дальнейшее развитие. Ну а про третьего участника их треугольника сказать можно меньше... К тому же, я уже проспойлерил себе, что выберет она не его, так что и к чёрту Гэйла).
Надо быстро дочитать вторую книгу, глянуть первый фильм и сходить на второй. На постерах Кэтнисс выглядит весьма сурово х).
С общем, любимой серия вряд ли станет, но было интересно.
12. Борис Акунин, "Азазель"
8 out of 10Интересно, в какой раз я его перечитывал? Раз в пятый, никак не меньше. К зиме готовлюсь.
Концовка – боль. Судьба Эраста – боль. Хорошо хоть, что Лизы не так много, и к ней привязаться не успеваешь. Но всё равно, у меня есть идея для фика по концовке теперь, БОЛЬШЕ АНГСТА.
А ещё там всё такое... Блин, олдскульное. Прям читаешь и вспоминаешь – ыыы, Бриллинг, леди Эстер, никакого Масы, нет такого груза на душе, и Фандорин ещё зелёёёный. И иероглифы не аыдаёт. (Кстати, нихера он не Марти-сью, идите вы).
Ну и вообще, читается быстро и увлекательно. Будущая классика.
13. Борис Акунин, "Турецкий Гамбит"
7 out of 10Это перечитывалось помедленнее, чем Азазель. Поунылее как-то). На самом деле — сеттинг просто не мой.
Но хорошо! Отлично даже.
Очень правильное решение Акунина показать Фандорина не с абстрактной третьей стороны, а конкретно с Вариной стороны. В такой период его жизни залезать ему в душу... Было бы жестоко и плоховерибельно, мне кажется.
14. Милан Кундера, "Бессмертие"
10 out of 10
Господи.
Я не могу писать об этом романе.
Он...
Ох, вот, я цитатник в эварноуте себе сделал. Если понравится, зацепит хоть что-то — то читайте.
По-моему, это даже больше мастрид, чем Невыносимая Лёгкость Бытия.
Читайте Кундеру. Он умный писатель. Самый умный среди всех, что я знаю. Его мысль видна, и это невероятно правильно. А ещё — невероятно мой писатель.
Если Достоевский препарирует человеческую душу, то Кундера вынимает её из человека, перебирает все детали, собирает обратно — прочищенными, понятыми — и вставляет её обратно.
15. Nick Hornby, "High Fidelity"
7 out of 10
Короч, по этой книге я пишу курсач и я должен сдать его в среду.
У нас есть Роб, тридцатипятилетний британец. Он не особо успешен в жизни: работает в пустоватом CD-магазине с парой фриков, не отличается большой социальностью, является откровенным музыкальным задротом. Как он сам себя описывает — среднячок. Не урод и не красавчик, не нищ и не богат, не умён и не туп (типа, Кундеру читал; там есть строчка типа "Я даже читал такие вещи как "Невыносимая лёгкая бытия" Кундеры и понял их (ну, они ведь о женщинах, верно?)". Роман начинается с того, что его бросила девушка и он начинает думать: почему? Вспоминает свой топ-файв брэйкапов. Пытается вывести какую-то логику (и к концу выводит). Много страдает, верибельно, но не чересчур.
Хороший роман. Об отношениях, о природе любви, о музыке и о бесцельности жизни. Жизненный, с неплохим юмором, множеством слэнга и непонятных мне аллюзий, с интересным стилем. При этом — рациональный, с жизнеутверждающей в некотором плане концовкой и множеством рефлексии.
Местами зацепил, местами повысил настроение.
В общем, я б скорее советовал.
Ну чё, я же одолею 100 книг за год? No fucking way, привык растягивать процесс, но хоть постремлюсь к этой цели
.1 – 10
1. Глория Му по сценарию Бориса Акунина, "Детская книга для девочек"
8,5 out of 10Знаете, моя главная эмоция на протяжении всей книга - укаваенность. Серьезно, я бегал по чатам, орал AAAAAAWWWWW МИМИМИ НЯЯЯЯЯЯЯ I JUST CAN'T TOOOOOO SWEEEEEEET. К концу чувство немного прошло (хотя в третьей части снова возвратилось), однако в целом всё равно: книга прямо таки полна милоты. Пожалуй, Гелечка теперь одна из любимых героинь во вселенной Акунина.
Если уйти от эмоций, то эта книга ничуть не хуже первой "Детской книги", которая теперь с отметкой "для мальчиков". Разве что - переживаний больше, чем экшена (куда больше!), да и сюжет попроще, зато герои несколько более прописанные и интрига с клиффхангером почти что в современной части. Плюс - да, кавайности однозначно куда больше. Ластику я так не умилялся таки.
Не обошлось и без ангста. Ангста вполне ожидаемого, учитывая изначальную расстановку, и достаточно лёгкого, but still.
2. Милан Кундера, "Вальс на прощание"
9 out of 10Досталась мне эта книга почти рандомно - был в Ашане, чтобы не таскаться просто так за мамой, решил прикупить какую-нибудь книжку - увидел знакомую фамилию, помнится, её на Истории Литературы нам называли. О чём она? О пяти днях из жизни нескольких людей, ранее двигающихся разными путями - однако тут их жизни переплетаются. Кто-то в результате погибнет, кто-то - обретёт свободу, кто-то получит неподъёмный груз на всю жизнь. Персонажи - очень разные, и все - очень верибельные. Рассказчик - крайне беспристрастный, но при этом вгрызающийся в самую суть всех персонажей, в суть отношений между ними - и раскрывающий нам эту суть... И - это круто.
Что мне больше всего нравится в этой книге - эта беспристрастность, возможно, именно поэтому, несмотря на достаточное количество весьма трагичных событий, ангста не ощущается. Я бы вообще назвал общее настроение книги - светлым. Пусть в людях вскрываются многие гадкие, по-хорошему, качества, пусть нелицеприятные мотивы и поступки обличаются - однако это не ощущается как нечто мерзкое и плохое, просто как... нечто человеческое.
А, и перевод.... Или сам автор, не знаю, но на "скипетре" в R-сцене я поржал, да
В общем и целом, мне однозначно понравилось, буду искать ещё что-нибудь этого же автора - "Невыносимую лёгкость бытия", название офигенно.
И пара больших цитат же!
"Но послание, которое приносит ему эта женщина, говорит о чём-то большем. Оно пришло в последнюю минуту возвестить ему о красоте. Да, о красоте, и Якуб едва ли не с испугом осознал, что, по существу, не имел о ней никакого понятия, что пренебрегал ею и никогда ради неё не жил. Красота этой женщины завораживала его. У него вдруг возникло ощущение, что во всех его решениях была какая-то погрешность. Что он забывал учитывать нечто важное в жизни. Ему показалось, что, знай он эту женщину, его решения были бы иными".
<...>
Нет, не то чтобы у него никогда не было красивых женщин, но к их очарованию он относился как к чему-то сопутствующему. То, что толкало его к женщинам, было жаждой мести, тоской, неудовлетворенностью, а подчас жалостью и состраданием, женский мир сливался у него с горькой драмой этой страны, где он был преследователем и преследуемым и где пережил много раздоров и мало идиллий. Но эта женщина вдруг предстала перед ним отделенная от всего этого, отделенная от его жизни, она пришла откуда-то извне, она явила себя, явила себя не только как красивая женщина, но и как красота сама по себе и сообщила ему, что и здесь можно было жить иначе и во имя чего-то другого, что красота больше справедливости, что красота больше правды, что она реальнее ее, бесспорнее и даже доступнее, что красота надо всем прочим и что в эту минуту она потеряна для него навсегда. Что она пришла явить ему себя в последнюю минуту лишь затем, чтобы он не думал, что познал все и прожил здесь свою жизнь, исчерпав до дна ее возможности".
"Что говорил этот человек? Что уезжает навсегда. Тихая затяжная тоска сжала ей сердце. Тоска не только по этому человеку, а по утраченной возможности. И не только по этой конкретной возможности, а по возможности, как таковой. Она затосковала по всем возможностям, которые не заметила, упустила, от которых увернулась, и даже по тем, которых никогда не было.
Этот человек сказал ей, что провел всю жизнь, точно слепой, не подозревая даже, что существует красота. Она поняла его. Ведь и с ней произошло похожее. И она жила в ослеплении, не видя ничего, кроме одной фигуры, высвеченной резким прожектором ревности. А если бы этот прожектор вдруг перестал светить? В рассеянном дневном освещении появились бы тысячи других фигур, и мужчина, который до этого казался ей единственным в мире, стал бы одним из многих".
3. Уильям Шекспир, "Много шума из ничего"
8 out of 10мимими
ачивка открыта: шипперить кого-либо из произведения более чем вековой давности!
"Бенедикт
Отец, постойте. Кто здесь Беатриче?
Беатриче
(снимает маску) Я за нее. Что от нее угодно?
Бенедикт
Вы любите меня?
Беатриче
Не так чтоб очень.
Бенедикт
Так, значит, дядя ваш, и принц, и Клавдио
Обмануты: они клялись мне в том.
Беатриче
Вы любите меня?
Бенедикт
Не так чтоб очень.
Беатриче
Так Геро, Маргарита и Урсула
Обмануты: они клялись мне в том.
Бенедикт
Они клялись, что вы по мне иссохли.
Беатриче
Они клялись, что насмерть влюблены вы.
Бенедикт
Все вздор! Так вы не любите меня?
Беатриче
Нет - разве что как друга... в благодарность...
Леонато
Брось! Поклянись: ты любишь Бенедикта.
Клавдио
Я присягну, что любит он ее.
Вот доказательство - клочок бумаги:
Хромой сонет - его ума творенье -
В честь Беатриче.
Геро
Вот вам и другой,
Украденный у ней, - ее здесь почерк:
Признанье в нежной страсти к Бенедикту.
Бенедикт
Вот чудеса! Наши руки свидетельствуют против наших сердец. Ладно, я беру тебя; но, клянусь дневным светом, беру тебя только из сострадания.
Беатриче
Я не решаюсь вам отказать; но, клянусь светом солнца, я уступаю только усиленным убеждениям, чтобы спасти вашу жизнь; ведь вы, говорят, дошли до чахотки.
Бенедикт
Стой! Рот тебе зажму я!
(Целует ее.)"
иииии это всё, что мне есть сказать) мимими, очаровательная лёгкая вешица)
4. Терри Пратчетт, Нил Гейман, "Добрые знамения"
8,5 out of 10
Вообще, я её ещё месяц назад прочёл, больше, но как-то всё занят был.
Мне понравилось, я уже купил себе Пратчеттовский роман "Nightwatch" и скачал пару первых выпусков Геймановского "Sandman". Первый идёт так себе, ибо книжка бумажная и словаря там нет, а мне таки даже до такого уровня нэйтив спикерс далеко, так что, с моей-то въедливостью и ненавистью к неизвестности, а к второму пока не приступил.
Ну да не суть.
Книжка мимими, главные герои прекрасны, пусть и предсказуемы, события в меру закручены, запутаны, Кроули неебически иппичен, главная идея книги (ну, ИМХО - тот факт, что человечество, скажем так, заслуживает... второго шанса) мне созвучна. Ну и вообще, всё весело, забавно, легко и мимими.
5. Вампилов А. В., "Утиная охота"
9,5 out of 10
Просто отличная пьеса, пожалуй, станет одной из моих любимых. Жутко хочется посмотреть на сцене: на воображение не жалуюсь, однако... Хочется, в общем).
Ангстно, пронзительно и дико верибельно. Но, честно говоря, воспринималось мною нейтрально: помнится, в "
На дне
", я сначала встал на сторону Луки, потом долго мучился и спорил, потом таки решил, что Сатин мне ближе, а как Лука я всё равно не умею А раз не умею - значит, Сатин прав). Здесь же сочувствия ни к кому не ощущал. Впрочем, мне кажется, оно так и замышлялось.А ещё, вот это ахуенно:
"ОФИЦИАНТ (подходит к Зилову, толкает его в бок, поднимает ему голову).
Я - лакей?
ЗИЛОВ (смутно). В чем дело?..
ОФИЦИАНТ. Я спрашиваю: я - лакей?
ЗИЛОВ. Ты?.. Конечно. А кто же еще?
Официант оглядывается, потом бьет Зилова в лицо. Зилов падает между
стульев. Официант без всякого перерыва начинает убирать со стола".
Вообще, мне внезапно жаль, что официанта было мало, окда. Я б не отказался от бОльшего его участия в сюжете.
6. Шварц Е.Л.
"Обыкновенное чудо"
9 out of 10Абсолютно внезапно прочиталось, и сам не понял, как оно так получилось, а вдруг обнаружил себя читающим)).
Вообще, отличная история, конечно, очень правильная и настоящая - не прибавить и не убавить,
"Голый король"
8 out of 10Я решил, что раз уж начал перечитывать Шварца, то что уж там, какие-то четыре пьесы xD. Надо сказать, что это - вторая пьеса, которая приходит на ум при его имени. Третья - "Снегурочка". О "Драконе" я вообще не знал, но о нём ниже.
Это, ИМХО, вещь не столь прекрасная, как "Обыкновенное чудо" - та пьеса, мне кажется, более наполненная, что ли, богаче смыслом. Это - в первую очередь этакий микс из нескольких сказок - микс вполне годный и логичный, впрочем. Полагаю, если бы я не знал сюжет наперёд, читать было бы менее скучно, а так преодолевал с некоторыми сложностями). Впрочем, энивэй: это по-настоящему хорошая детская сказка, которая достойна внимания.
"Дракон"
10 out of 10
Я ещё не дочитал, правда, но уже хочу сказать, что мне она представляется невероятно актуальной вещью - сказка, вроде бы, но и не совсем сказка. В общем-то, аналоги более чем очевидны - только вот Ланцелотов у нас нет. Наверное, банальное звучит, но, кажется, от этой фразы не деться).
Не буду забегать вперёд. Надеюсь, не сольётся.
UPD: Ох, это было просто outstanding.
Только, по-моему, это очень грустная сказка. Только эта фраза чего стоит: "Я научился думать, господин президент, это само по себе мучительно".
Я думаю, она маст рид. Я только приступил к дневникам, правда (читал о них положительное что-то у Акунина), но эта вещь - просто гениальна, на грани шедевра.
7. Рассказы Вампилова А.В.
8 out of 10Совершенно разные по настроению и по, скажем так, мотивации, что ли. Это, конечно, совсем не Чехов или Горький - эти куда больше зарисовки, своего рода драбблы, чем полноценные рассказы, однако, ИМХО, они всё равно вполне достойны внимания. Тут есть и стёб, и мягкое подшучивание, и лёгкая грусть, и наивный в меру романтизм. И... При всём этом, выделить какие-то любимые или особо запомнившиеся я не смог: они как-то идут цельно, и чувствуется, что автор - один, несмотря на столь разные сеттинги и направленности. В общем, это было хорошо.
Хотя вру. Сохраню таки один на память себе: "Финский нож и персидская сирень"Финский нож и персидская сирень
Переполненный, раздираемый распрями автобус остановился, наконец, там, где высаживается большая часть пассажиров. Все отдыхающие солнечным летним воскресеньем за городом знают, сколько дерзости, сколько грубой энергии нужно для того, чтобы уехать к месту отдыха на автобусе. Но вот из автобуса выходят смущенные влюбленные, выходят семьи, счастье которых, казалось, могло быть омрачено лишь поездкой за город на автобусе, и небольшие группы приятелей-сослуживцев, приехавших сюда выпить и закусить. Гражданин лет девятнадцати сошел последним, но сделал он это не из вежливости, а случайно. Зато никто не мог бы отказать ему в красоте. Лицо мужественное, но со следами каких-то происшествий и слишком дерзким взглядом. Одет с неподдельной небрежностью, что полностью гармонирует с его свободными манерами и развязной походкой. Вид самый независимый, но в то же время заметно, что этот человек постоянно ждет чего-то нехорошего. И действительно, он постоянно должен подозревать, опасаться, быть начеку. Этого требует его нервная профессия. Своей профессией он обязан исключительным стечениям жизненных обстоятельств и редкому воспитанию. Пяти лет он лишился обоих родителей и был усыновлен дядей. Одинокий дядя принял племянника неохотно. Одиночество больше всего ему подходило при образе жизни и способах приобретения средств для этой жизни. У него, например, всегда были основания внезапно покинуть насиженное место, с тем чтобы не возвращаться туда даже за своими вещами. Впрочем, вещи эти не были его собственностью, а попадали в его руки без ведома их настоящих владельцев. Он вел пьяное существование, и уважать его можно было только за преклонный возраст. К своей свободе относился ревниво, но в конце концов так скомпрометировал себя перед обществом, что мог жить только далеко, в суровом малозаселенном краю. К несчастью, этот дядя имел педагогическую жилку. Личным примером и непосредственными поучениями он воспитывал племянника по своему подобию. Конечно, люди вырвали бы восприимчивого мальчика из лап этого воспитателя, но мальчик в силу исключительных способностей, которые в нем открыл и развил дядя, успел угодить уже в детскую трудовую колонию, откуда несколько раз бежал. Растянув эти побеги до совершеннолетия, он попал на два года в тюрьму и вышел оттуда опытным и энергичным нарушителем законности. Разумеется, он не был счастливым. У этого человека могли быть удачи, но не могло быть счастья. Чем больше он задумывался над своей жизнью, тем чаще ему казалось, что он не любит своей профессии. Он стал замечать, что ворует и грабит безо всякого увлечения, без любви к делу. К честным людям стал приглядываться с завистью и раздражением. Особенно раздражали его студенты. Ему уже девятнадцать лет, а его жизненная перспектива тянулась длинной вереницей бутылок и упиралась во что-то темное и безнадежное. Деньги между тем имели для него цену лишь тогда, когда их у него не было. Последнее время у него не было денег. Воровать он не любил – ему больше нравилось грабить. Ограбив кого-нибудь, он получал сознание того, что он сильнее ограбленного, каким бы честным и умным ни был последний. И все-таки ограбленному он завидовал, и, может быть, для него быть счастливым значило быть честным. Но он считал честную жизнь чем-то в высшей степени ему не свойственным и не подходящим. Тело у него было исписано эпитафиями и лирическими откровениями, которые должны были свидетельствовать о душевной обреченности и безнадежности. Было воскресенье, граждане ехали за город отдохнуть, но его каторжная профессия, как видно, и не предполагала выходных дней. В одном месте лес с городом соединял запущенный сад, который когда-то окружал чью-то дачу и был огорожен. Теперь забора не было, сад зарос, но остался садом, потому что там попадались акации, черемуха, сирень и кусты непривитых яблонь. Поглощенный мрачными грабительскими мыслями, молодой человек незаметно для себя очутился в самом глухом уголке сада, где попадалась еще не истерзанная любителями живых цветов сирень. Уголок этот благоухал. Но из молодого человека формировался уже алкоголик, так что запахи он чувствовал смутно. Равнодушно взглянув на пышный куст персидской сирени, он уже хотел повернуть назад, как вдруг заметил по ту сторону куста белое платье. «Снять часики», – пришла ему в голову привычная мысль. Оленька Белянина любила одиночество. Этот заброшенный сад привлекал ее всем: и тем, что он заброшен, и тишиной, и запахами, и еще многим, что находила в этом саду она одна. Забравшись в заросли, она читала писателей-романистов, любила Тургенева, и в ней самой было очарование Лизы Калитиной. Оленька прошла тихим ровным путем через школьные классы в студенческую аудиторию. Юность ее светла и спокойна, и все неожиданности были у нее впереди. Это была нежная, чуткая, отлично воспитанная девушка, и трудней всего она воспринимала какие-либо отклонения от нормального. Мысль быть ограбленной никогда не приходила ей в голову. Молодой человек между тем подошел, остановился в двух шагах и стал ориентироваться. Часы ему понравились с первого взгляда, но их владельца он нашел унизительно беспомощным. «Сразу же отдаст и будет плакать», – подумал он.
– Который час? – спросил он, вкладывая в свою интонацию большую дозу грабительского сарказма, за которым слышится, что хозяину часов, не имеющему высокоразвитого чувства времени, предоставляется возможность ответить на этот вопрос в последний раз. Но этот зловещий вопрос, который настораживал, приводил в растерянность, заставлял трусить всякого, кому он задавал его наедине, на Оленьку Белянину не произвел никакого впечатления. Это показалось ему странным. Между прочим, у Оленьки была та наружность, мимо которой нельзя пройти без зависти или без любопытства, и молодой человек не– ясно осознал, что ему было бы неприятно иметь такого голубоглазого врага.
– Без десяти пять, – любезно ответила она.
– Врут ваши часы, – решительно сказал молодой человек. – Снимайте их, будем чинить. И он сделал к ней шаг, но только шаг. Его остановил ее взгляд. В глазах ограбленных им людей он привык видеть страх, осуждение, презрение. Но девушка смотрела на него весело и с любопытством. Это было ново и неожиданно и так не предусмотрено практикой, что молодой человек растерялся.
– Вы что – странствующий агент часовой мастерской? – спросила она, улыбнувшись.
– Да, я… странствующий… – пробормотал он и неловко опустился на траву. Они молчали. Оленька с интересом продолжала его разглядывать. Этот молодой человек выглядел несколько необычно. Следы каких-то происшествий на лице придавали ему в ее глазах романтический оттенок.
– Неужели вы не нашли другого повода, чтобы заговорить со мной? – сказала она, продолжая улыбаться, и он понял, наконец, что предложение снять часы она принимает за шутку, а его считает честным человеком, и вдруг почувствовал себя во власти какого-то сложного непонятного состояния, которое делало его попытку снять часы у этой девушки попыткой страшно нелепой и несостоятельной. Она что-то говорила, что-то спрашивала, но прошла минута, прежде чем он стал понимать ее и отвечать на ее вопросы. Непосредственность была природной чертой Оленьки Беляниной. И они разговорились. Это был обычный для двух незнакомых молодых людей разговор, который состоит из шуток и отгадываний имен и рода занятий собеседников. Разумеется, этот разговор не мог быть для молодого человека приятным. Что Оленька студентка, стало известно быстро и легко. А он…
– И уж, конечно, вы не артист, – гадала Оленька. – Вы только что так грубо и так неталантливо пытались изобразить разбойника.
– Разбойника… – повторил он, – вы видели его когда-нибудь?
– Не видела, – самоуверенно отвечала она, – но представляю его лучше, чем вы. Он взглянул ей в глаза и улыбнулся. Может быть, потому, что в жизни ему приходилось редко улыбаться и невинная улыбка хорошо сохранилась у него с малых лет, у грабителя оказалась детская улыбка. Было это трогательно, как грустная любовь веселого юмориста, и Оленьку такая улыбка не могла не взволновать. Кроме того, она смутно почувствовала, что где-то близко около этого разговора бьется самое важное, самое сокровенное в этом человеке. Они отвели глаза, и оба, каждый по-своему, смутились.
– Какая это книга? – нарушил он паузу и протянул за лежавшей у ее ног книгой свою руку. Обшлаг рубахи скользнул к плечу, и тут Оленька увидела на его руке непринужденно начертанную каким-то опальным художником Венеру и одну из эпитафий – яркую грубую татуировку.
– Что это? – улыбка мгновенно улетучилась с ее лица.
– А это, – сказал молодой человек чужим голосом, – наколка. Я, между прочим, разбойник и есть. В горле пересохло, а ему захотелось вдруг говорить и говорить. Он взглянул ей в глаза. В них были страх, осуждение, презрение.
– Вам нужны часы? – проговорила она сухо. Он молчал. Через несколько мгновений послышался шелест травы под ее ногами. Шла она или бежала, он не видел. Он сидел на земле, опустив голову и беспомощно, как подраненная ворона крылья, расставив руки.
"Дом окнами в поле"
7 out of 10Интересно, у него все пьесы такие? Короткие, скорее похожие на рассказы, просто воплощённые в форму пьес.
Да и вообще, все произведения, возможно. Вот о чём оно - не описать, но после прочтения одолевает странная грусть.
Мне кажется, он всё-таки хороший автор. В нём есть нечто... Нечто такое, что заставляет читать дальше, пусть смысл, вкладываемый им, очевиден и достаточно банален, как и сюжеты.
"Провинциальные анекдоты"
8,5 out of 10А вот это, по-моему, очень и очень хорошо; вторая история - "Двадцать минут с ангелом" - понравилась больше первой, пожалуй, она как-то пронзительнее и верибельнее. От первой - хотя я понимаю, что, в принципе, это всё не так уж и нереалистично - веет каким-то трэшом, а вот вторая этого привкуса лишена. Не до конца, правда, остались капельки упоротости, но не так явно, что ли.
Обе они, опять же, хоть и смешны, но по-грустному смешны - или же я вижу то, что хочу видеть; это, в конце концов, яркий пример, когда искусство отражает реальность, а не строит новую, так что каждый видит то, что ему угодно - точнее, что ему близко. Возможно, показательно, что первая показалась мне забавней).
8. "Дело техники" by lajtara и Клепуся
7 out of 10Посоветуемый Мантихор постхогвартский снейджер-макси оказался миди, а не макси вовсе, и мне, вообще, надо было занизить ожидания
. Не понравилось, что в конце оказалось, что спойлерУГРОЗА ВСЕМУ МИРУ КОНЕЦ СВЕТА ААААА. А в целом - вполне годно). В меру верибельно, Гермиона милая, Северус не сильно OOC, сюжет бодренький, читается легко. Есть свои покоробившие меня моменты, типа спойлерпервой близости - ШТАЭТОБЫЛО вообще? ощущение, что автор просто хотел их побыстрее трахнуть, в жопу логику, но общая картина сложилась на уровне "сойдёт".9. Neil Gaiman, "Stardust"
9 из 10I don't really like fantasy stories, though I did read this one several years ago. I'm not going to say that it had made such an impression on me, that I decided to re-read it now, but... Well, everything is better in the origin
. And this one, it's really magical and inspiring story. I like Gaiman's style, and the book's language is appropriate for me - I mean, it's not like Shakespeare, when I was to look in the dictionary every two monutes (yeah, my language's level is awful). On the other hand, I do not feel anything towards characters. Perhaps it will change - at least, I hope so.
UPD: отличная сказка, но концовка странная и даже ангстная Т_Т .
10. Орсон Скотт Кард, "Игра Эндера"
8,5 out of 10На самом деле, это было очень хорошо.
История хороша своей верительностью. Сюжет прописан до мелочей – как в плане поступков персонажей, так и в плане вселенной в целом; вопросы может вызвать разве что конец, но в первую очередь за счёт того, что он больно уж короткий и смазанный – в то время как повествование в основной части идёт медленно и размеренно.
История отличается крайней логичностью. Язык у автора (точнее, у переводчика) откровенно беден, некоторые конструкции смущают глаз, но оно, может быть, так и надо. Книжка, в конце концов, о ребёнке в первую очередь– какая тут высокая художественная лексика? И такая лексика вполне передаёт его видение мира. Но, видение видением, а структуры всё равно время от времени заставляют фэйспалмить. Поэтому таким главным резоном читать я считают сюжет – он умный, верибельный, со своими сюрпризами и достаточно надрывный. Добра и зла – нет. Множество вещей, которые совсем не то, чем кажутся. Множество важных, актуальных, в общем-то тем – причём как вечно-актуальных, так и тех, что были действительны для автора. И в чём-то действительны для нас сейчас.
Крига, в первую очередь, о детях. Хорошо рассматривается детская психология. Она часто кажется очень взрослой; вообще, и в самой книге дети не считают себя детьми, их поступки и поведение вполне себе взрослые. Но мне кажется, это не столько особенность героев автора, которые все поголовно, вроде бы, лучшие из лучших, а вполне себе чёткий месседж – о том, что дети не особо отличаются от взрослых, и множество различий искусственны по сути своей.
А может это я пессимист, и мне взрослые, вроде бы, люди с абсолютно детским мировоззрением слишком часто попадались.
О чём книга? об... Играх, наверное. Играх всех видов. Если брать сюжет, то он, в общем-то, весьма прост: одного бедного, замученного, но чрезвычайно умного мальчика с огромным потенциалом в силу определённых обстоятельств назначили будущим спасителем Земли, которой грозит очередное нападение инопланетян. Но этого героя из него надо вырастить. Игра оказывается лучшим методом для этого.
Мне кажется, её стоит хотя бы начать. В ней есть что-то такое, что заставляет сердца замирать. Наверное, это этот отстранённый язык автора, ну и психологизм, конечно.
Ну и цитатка.
тЫк«– Нет, нет, меня не интересует, как их тогда убивали, меня интересуют они сами. Я ничего не знаю о них, а ведь предполагается, что когда-нибудь мне придется сражаться с ними. Я в своей жизни дрался не раз – побеждал в играх… и не только в играх. Побеждал потому, что понимал ход мыслей противника. По действиям угадывал замысел, план боя. И отталкивался от этого. Да, в этом я хорош. Проникновение в мысли других людей.
– Уж это проклятое семейство Виггин!
Валентина шутила, но боялась, что Эндер прочтет ее мысли, как читал мысли врагов. Питер всегда понимал ее – или думал, что понимал, – но сам был такой свиньей, что ей не приходилось стыдиться, когда он угадывал даже самые грязные мысли. Но Эндер… Валентина не хотела, чтобы он понял ее, не хотела обнажаться перед ним. Ей будет стыдно.
– Ты думаешь, что не сможешь разбить жукеров, если не поймешь их?
– Все еще серьезнее. Одиночество и безделье располагают к самоанализу. Я пытался разобраться, почему так себя ненавижу.
– Нет, Эндер.
– Не говори: «Нет, Эндер». Мне когда-то потребовалось много времени, чтобы догадаться, но поверь, я ненавидел себя. И ненавижу… Все сводится к одному: вместе с настоящим пониманием, позволяющим победить врага, приходит любовь к нему. Видимо, невозможно узнать кого-то, вникнуть в его желания и веру, не полюбив, как он любит себя. И в этот самый миг любви…
– Ты побеждаешь. – Сейчас она не боялась его проницательности.
– Нет, ты не поняла. Я уничтожаю врага. Я делаю так, чтобы он больше никогда не смог подняться против меня. Втаптываю в землю до тех пор, пока он не перестает существовать.»
11. Suzanne Collins, "Hunger Games"
8,5 out of 10Отличная история, неглупая, местами напряжённая и местами же мимими и аввв.
О самих играх писать не буду; идея, может быть, не сильно нова и нестандартна, но раскрыто неплохо, и читается вполне драйвово.
Кэтнисс – определённо няшный персонаж, и с определённым раздраем в душе, и со склонностью к рефлексией в некоторой мере. Все эти её метания, лежащая на ней тяжёлая ответственность, огонёк бунта в глубине души – всё это вместе образует интересную героиню, отлично выглядящую в качестве рассказчика. Пожалуй, не отказался бы от точки зрения Питы – тоже рациональный персонаж, но с большей степенью ангста и с меньшей степенью раздрая. В концовке он прямо таки очень хорош. Интересно посмотреть на дальнейшее развитие. Ну а про третьего участника их треугольника сказать можно меньше... К тому же, я уже проспойлерил себе, что выберет она не его, так что и к чёрту Гэйла).
Надо быстро дочитать вторую книгу, глянуть первый фильм и сходить на второй. На постерах Кэтнисс выглядит весьма сурово х).
С общем, любимой серия вряд ли станет, но было интересно.
12. Борис Акунин, "Азазель"
8 out of 10Интересно, в какой раз я его перечитывал? Раз в пятый, никак не меньше. К зиме готовлюсь
.Концовка – боль. Судьба Эраста – боль. Хорошо хоть, что Лизы не так много, и к ней привязаться не успеваешь. Но всё равно, у меня есть идея для фика по концовке теперь, БОЛЬШЕ АНГСТА.
А ещё там всё такое... Блин, олдскульное. Прям читаешь и вспоминаешь – ыыы, Бриллинг, леди Эстер, никакого Масы, нет такого груза на душе, и Фандорин ещё зелёёёный. И иероглифы не аыдаёт. (Кстати, нихера он не Марти-сью, идите вы).
Ну и вообще, читается быстро и увлекательно. Будущая классика
.13. Борис Акунин, "Турецкий Гамбит"
7 out of 10Это перечитывалось помедленнее, чем Азазель. Поунылее как-то). На самом деле — сеттинг просто не мой.
Но хорошо! Отлично даже.
Очень правильное решение Акунина показать Фандорина не с абстрактной третьей стороны, а конкретно с Вариной стороны. В такой период его жизни залезать ему в душу... Было бы жестоко и плоховерибельно, мне кажется.
14. Милан Кундера, "Бессмертие"
10 out of 10
Господи.
Я не могу писать об этом романе.
Он...
Ох, вот, я цитатник в эварноуте себе сделал. Если понравится, зацепит хоть что-то — то читайте.
По-моему, это даже больше мастрид, чем Невыносимая Лёгкость Бытия.
Читайте Кундеру. Он умный писатель. Самый умный среди всех, что я знаю. Его мысль видна, и это невероятно правильно. А ещё — невероятно мой писатель.
Если Достоевский препарирует человеческую душу, то Кундера вынимает её из человека, перебирает все детали, собирает обратно — прочищенными, понятыми — и вставляет её обратно.
15. Nick Hornby, "High Fidelity"
7 out of 10
Короч, по этой книге я пишу курсач и я должен сдать его в среду.
У нас есть Роб, тридцатипятилетний британец. Он не особо успешен в жизни: работает в пустоватом CD-магазине с парой фриков, не отличается большой социальностью, является откровенным музыкальным задротом. Как он сам себя описывает — среднячок. Не урод и не красавчик, не нищ и не богат, не умён и не туп (типа, Кундеру читал; там есть строчка типа "Я даже читал такие вещи как "Невыносимая лёгкая бытия" Кундеры и понял их (ну, они ведь о женщинах, верно?)". Роман начинается с того, что его бросила девушка и он начинает думать: почему? Вспоминает свой топ-файв брэйкапов. Пытается вывести какую-то логику (и к концу выводит). Много страдает, верибельно, но не чересчур.
Хороший роман. Об отношениях, о природе любви, о музыке и о бесцельности жизни. Жизненный, с неплохим юмором, множеством слэнга и непонятных мне аллюзий, с интересным стилем. При этом — рациональный, с жизнеутверждающей в некотором плане концовкой и множеством рефлексии.
Местами зацепил, местами повысил настроение.
В общем, я б скорее советовал.
@темы: литература, ИМХО, фааааан *___*, Я размышлял (с)
-
-
08.06.2014 в 22:35-
-
08.06.2014 в 22:49Честно говоря, не уверен, буду ли. Потому что...
воспринимается также, не открываются новые подтексты. читается легко и увлекательно, но — ничего нового.
впрочем, менее любимым от этого Акунин не стал)).
-
-
08.06.2014 в 23:05Жду еще одной книги о Фандорине (не верю в то что было в Черном Городе)
-
-
08.06.2014 в 23:27