personal [fan]fiction

суббота, 22 марта 2014

21:57

Richard Rook

the same touch that heals me left a scar

Этот фик был написан за час в Андерсоне на Тверской, и хотя формально он по АСU, там очень мало ассасинов.
Он, конечно, нужен мне в первую очередь. Я напоминаю себе о том, что такое для меня жизнь.
Намерение его написать появилось в среду – вместе со снегом. Первым снегом весной

. Вечером были новости по АС, и это как-то связалось у меня в сознании. Я не знал, как мне увязать это в истории... И в результате решил, что забью на АС вовсе. Возьму героя и вложу ему в голову то, что мне надо вложить себе. Так что фик всё равно откровенно личный и никому, кроме меня, не нужный.
Должен сказать, что он является частично вдохновлённым одной из моих любимых песен у Mindless Self Indulgence.

текст

Несмотря на лирику, эта песня всегда заставляла меня чувствовать себя лучше. Потому что, да, всё плохо, и всё будет ещё хуже, но выбранный ими тон для донесения этой мысли заставляет меня чувствовать себя... апатичнее? Как будто бы каждый раз после "It gets worse", внутренний голос добавляет: "but who gives a fuck?"
На самом деле, не уверен в этом. Здесь не апатия, что-то другое. Однако понять не могу). Мотивирует как-то.

А ещё да, у меня есть небольшой хэдканон касательно Арно, и да, частично я его тут выразил

.
Но вообще он таки личный. Приятного чтения эниху =).

Название:Deliverance
Фандом: Assassin's Creed: Unity
Персонажи: Арно
Рейтинг: G
Жанр: ~~unknown~~ character study
Размер: драббл

читать дальше

It doesn't get better
It gets worse
Mindless Self Indulgence

Мартовский воздух был пронзительно гулким и свежим. Он, казалось, обволакивал Арно изнутри с каждым вдохом, заставлял его ощущать себя не Арно, французским ассасином, борцом за свободу, равенство и братство, но человеком – потому что каждый человек мог вдохнуть этот же воздух и на секунду ощутить себя не собой, со всеми своими недостатками и достоинствами, а неким универсальным существом. Без ценностей, без цели в жизни, без морали и совести. Наверное, в каком-то смысле это делало его – и каждого, кто вдыхал этот воздух – животным, но он странным образом не был против. Это заставляло его чувствовать себя чуточку легче.
Дела шли хуже некуда. Он знал, что правое дело, а уж тем более правое дело таких масштабов, как революция, требовало крови, однако казалось, что сколько бы крови не было пролито, было недостаточно. Это была далеко не единственная мысль среди тех, что тревожили Арно.
Бесконечная борьба любви к нему и моральных ценностей в Мари истощила девушку, и в эти прекрасные дни начала весны она заболела. Приехавшая мать настояла, чтобы та возвратилась к ней, и теперь Мари отлёживалась в фамильном поместье в нескольких десятках льё от Парижа. Она уехала буквально три дня назад, но Арно уже просыпался с сосущей тоской в области сердца, обнаруживая пустые и холодные простыни рядом.
Их союзники среди сильных мира сего уходили одни за другим. Кто-то умер, кого-то казнили, кто-то менял сторону или обнаруживал истинного себя. Арно с уже отстранённой злостью подумал о Наполеоне: какие-то пару лет назад он клялся в вечной верности ценностям Братства. Теперь же это без двух дней тиран с планами на независимость народа Франции. Арно не мог не признать, что месьё Бонапарт, в самом деле, с великолепным изяществом обвёл их вокруг пальца. Сейчас, при взгляде назад, было ясно, что он изначально обладал имперскими амбициями. Однако и Арно, и другие ассасины были слишком слепы и наивны. Теперь же Наполеон набрал достаточно ресурсов, чтобы не считаться с силой, какой являлось Братство. Отныне ему не нужны были ни их поддержка, ни их нейтральность, и ему было плевать на их противодействие.
Арно сделал шаг вперёд и закрыл глаза, балансируя на краю крыши. На секунду мелькнула мысль: как было бы просто, будь он способен просто метнуться камнем вниз и исчезнуть из жизни навсегда. Забыть про все те мелочи, которые он должен был сделать сегодня, забыть про любимую женщину, про Наполеона, про страдающий народ его Родины, про само бытиё. Он запрокинул голову, чтобы мягкий свет, льющийся с небес, убедил его в том, что этого делать не стоит.
Первая снежинка опустилась ему на ресницы. Вторая пролетела мимо, а вот третья спланировала на правое веко. Арно потрясённо распахнул глаза, и, кажется, затаившаяся зима, не желавшая покидать Париж, только и ждала этого, чтобы вслед за первым разведчиками пустить целые отряды. Снег не валил плотной стеной, однако его было достаточно, чтобы в считанные минуты затянуть город белой пеленой и заставить Арно улыбнуться. Он в нетерпении стянул перчатки с рук, чтобы снежинки таяли на его ладонях, и почувствовал почти неистребимое желание рассмеяться.
В эту секунду он был невероятно мал и невероятно счастлив от внезапного понимания: никакие его действия не могут изменить мир. Он сам создал смысл для себя, сам выбрал для себя эту жизнь и сам образовал все эти проблемы – так зачем теперь страдать по этому поводу? Он оказался достаточно велик, чтобы сделать всё это – и теперь хочет убежать от себя же? Дело не в том, что он не имеет не права, а в том, что жить было интересно.
Его народ не будет свободен ещё долгие десятилетия. Наполеон станет тираном. Идеалы ассасинов будут преданы.
Но какое это имеет значение, покуда это была его жизнь и его выборы?
Он втянул воздух с новым ощущением: теперь он не был неким универсальным существом. Воздух имел его привкус, привкус Арно Кенуэя, и он не мог быть более счастливым по этому поводу.
Когда он летел навстречу сену наперегонки со снежинками, он не мог согнать с лица улыбку.

@темы: собственное творчество, something personal, Assassin's Creed